84 СМЕРТЬ ПОЭТА Погиб поэт! — невольник чести — Пал, оклеветанный молвой, С свинцом в груди и жаждой мести, Поникнув гордой головой!.. 5 Не вынесла душа поэта Позора мелочных обид, Восстал он против мнений света Один как прежде... и убит! Убит!.. к чему теперь рыданья, 10 Пустых похвал ненужный хор, И жалкий лепет оправданья? Судьбы свершился приговор! Не вы ль сперва так злобно гнали Его свободный, смелый дар 15 И для потехи раздували Чуть затаившийся пожар? Что ж? веселитесь... — он мучений Последних вынести не мог: Угас, как светоч, дивный гений, 20 Увял торжественный венок. Его убийца хладнокровно Навел удар... спасенья нет: Пустое сердце бьется ровно, В руке не дрогнул пистолет. 25 И что за диво?.. издалёка, 85 Подобный сотням беглецов, На ловлю счастья и чинов Заброшен к нам по воле рока; Смеясь, он дерзко презирал 30 Земли чужой язык и нравы; Не мог щадить он нашей славы; Не мог понять в сей миг кровавый, На что́ он руку поднимал!.. И он убит — и взят могилой, 35 Как тот певец, неведомый, но милый, Добыча ревности глухой, Воспетый им с такою чудной силой, Сраженный, как и он, безжалостной рукой. Зачем от мирных нег и дружбы простодушной 40 Вступил он в этот свет завистливый и душный Для сердца вольного и пламенных страстей? Зачем он руку дал клеветникам ничтожным, Зачем поверил он словам и ласкам ложным, Он, с юных лет постигнувший людей?.. 45 И прежний сняв венок — они венец терновый, Увитый лаврами, надели на него: Но иглы тайные сурово Язвили славное чело; Отравлены его последние мгновенья 50 Коварным шопотом насмешливых невежд, И умер он — с напрасной жаждой мщенья, С досадой тайною обманутых надежд. Замолкли звуки чудных песен, Не раздаваться им опять: 55 Приют певца угрюм и тесен, И на устах его печать. — * 86 А вы, надменные потомки Известной подлостью прославленных отцов, Пятою рабскою поправшие обломки 60 Игрою счастия обиженных родов! Вы, жадною толпой стоящие у трона, Свободы, Гения и Славы палачи! Таитесь вы под сению закона, Пред вами суд и правда — всё молчи!.. 65 Но есть и божий суд, наперсники разврата! Есть грозный суд: он ждет; Он не доступен звону злата, И мысли и дела он знает наперед. Тогда напрасно вы прибегнете к злословью: 70 Оно вам не поможет вновь, И вы не смоете всей вашей черной кровью Поэта праведную кровь! Zahynul básník, sluha cti a práva, olovo v hrudi, v žilách pomluv jed, už klesla jeho hrdá vzpurná hlava, jež nedovedla křivdu promíjet. Zteč malicherných pletich neumělo snést spravedlivé srdce poety. Zved proti světským předsudkům své čelo – a zabily ho podlé klevety. Je mrtev... K čemu jsou teď pozdní slzy, nářky a prázdné pochvaly? Jak snést omluvy, lži a všechen ten křik drzý? Osud se splnil. Dokonáno jest. Vy, vy jste jeho volnou duši štvali, vám vzácný dar byl na obtíž, vy, vy jste z jiskry rozdmychali oheň, jenž dávno hrozil již. Jen veselte se nad požárem trýzně, v němž hořel tolik dní, nad jeho časně zvadlým laurem a nad vyhaslou pochodní. Jak chladnokrevný, klidný zcela a otrlý byl jeho vrah a žilka se v něm nezachvěla, když po pistoli ruku vztáh. Proč také? Dostal se k nám z dáli náhodou z vůle osudu, bez ohledů a bez studu myslel jen na moc, na metály a neměl ani ponětí o našich mravech, naší slávě, díval se na nás pohrdavě a nedoved si srovnat v hlavě, kdo má být jeho obětí. Je mrtev. V hrobě spí už v této chvíli jak onen pěvec neznámý a milý, hrdina jeho divukrásných slok, jenž z žárlivosti slepě hnal se k cíli, kde zavraždil ho bezohledný sok. Proč opustil své sny, své přátele, kout klidný, a vkročil do světa závisti, zloby špíny, jenž srdce svobodné k zoufalství přivádí? Proč ruku podával každému farizeji, pochlebným žvanilům, co stranou se mu smějí, když přece lidi znal tak dobře od mládí? Věnec mu z hlavy sňal dav krutý, nelítostný, v trnovou korunu zelený vavřín vplet a na tvář stín mu padl hned a čelo rozdrásaly ostny. I chvíle poslední mu otrávili tupci, urážky, posměšky a sprostá kleveta a zemřel zklamaný s pocitem křivdy v srdci a s žízní po pomstě tajenou po leta. Už jeho čisté písně svěží umlkly navždy. V zajetí ponuré krypty pěvec leží a smrt mu ústa pečetí. -------------------------- A vy, naduté, pyšné děti otců, jimž získávaly věhlas neřesti ničíte poslušně čest rodů po staletí stíhaných potupou a knutou neštěstí. Stojíte u trůnu jak šelem smečka dravá, génia, svobody, slávy jsme katani. Svůj záměr ukryli jste pod zástěrku práva a pravdu před vámi už nikdo nebrání. Přijde však boží soud i na zrádce a kata. Ten hrozný soudce, který všechno ví, neskloní hlavu před hromadou zlata a před zločinci, jakými jste vy. Můžete křičet, klevetit jak chcete, nepomůže vám žádná intrika. Svou černou krví nikdy nesmyjete svatou krev básníka. přeložila Hana Vrbová