Лекция 2 (06.11.2015). БЫЛИНЫ – народно-эпические песни героического или историко-бытового содержания. Термин «былина» не народного происхождения, а введен в научный оборот в 30-х годах XIX столетия любителем народной поэзии Сахаровым и с тех пор прочно установился в науке. В народном употреблении былины называются «ста́ринами», так же, как и близкие к былинам, но в науке отличаемые от них исторические песни. Первые записи былин дошли до нас от начала XVII-го века. В огромном числе вариантов они были записаны во второй половине XIX и в начале XX вв. Большая часть записей произведена в Олонецкой и Архангельской губерниях, затем в Западной Сибири. Гораздо в меньшем числе записаны былины в Поволжье, на Дону – у казаков; небольшие остатки их есть и в Белоруссии и слабые следы на Украине. Современное географическое распределение былин само по себе мало говорит о месте их происхождения и распространения в старину. Хорошая сохранность былин в народной памяти на Севере России объясняется особо благоприятными условиями. Отдаленность края от культурных и политических центров, спокойствие размеренной крестьянской и рыбачьей жизни, не знавшей в тех местностях крепостного права, слабое распространение образования и печатной книги, мирные промыслы (рыбная ловля, плетение сетей и лаптей) – все это способствовало запоминанию спокойных, часто очень длинных былин. Наоборот, более мятежная жизнь центра и Юга России, жестокая барщина, наличие городских культурных влияний, прежде всего большое распространение грамотности, – заглушали интерес к старинной эпической песне и мешали ее запоминанию. Хранимая северным крестьянством, т. н. сказителями, былина, однако, не крестьянского происхождения. Свидетельство исторических документов, указания в самых текстах былин, особенности их художественной формы говорят о том, что крестьянство усвоило их от профессиональных певцов сказителей, скоморохов. Скоморохи же в свою очередь заимствовали сюжеты и, может быть, некоторые элементы поэтики у более ранних профессиональных слагателей эпоса – дружинных певцов древнейшего периода русской истории. Ярким показателем богато развитого дружинного песнотворчества в древнее время является знаменитое Слово о Полку Игореве XII-го века, правда, памятник письменности, но полный многочисленных откликов живой устной поэзии. По месту происхождения былины довольно различны. Ученые отмечают следы бытовой и политической жизни главнейших последовательно сменявшихся культурных центров Руси – Киева, Новгорода, Галича-Волынского, Ростова Суздальской Области, Рязани, Москвы. Цепь исторических реминисценций (воспоминаний) в былинах тянется от эпохи Олега Вещего к XVI веку. В былинах звучат отклики борьбы Южной Руси со степью – с половцами, особенно же с татарами; находит отражение и более поздняя борьба с Литвою, Польшей, Турцией. Былины вводят нас в царский, княжеский, боярский и купеческий быт. Но все отражения различных эпох, культурных областей и социальных групп сохраняются в былинах в самом причудливом смешении. Нередко в одной и той же былине можно усмотреть следы как боярского быта XVI-го века, так и исторических событий Киевской Руси эпохи принятия христианства, наряду с наслоениями и совсем позднего времени – XVIII – XIX вв. Долго державшееся в науке деление былин на былины о богатырях «старших» и «младших» потеряло в настоящее время всякое значение, и былины разделяются исследователями, вслед за академиком Миллером, по их содержанию на две группы: былин «богатырских» (напр., о подвигах Ильи Муромца, Алеши Поповича, Добрыни Никитича и т. д.) и «былин-новелл», (бытового, не военного характера – вроде новгородских былин о Садко, Василии Буслаеве, Ставре Годиновиче, и Галицко Волынской былины о Чуриле Пленковиче и Дюке Степановиче). В былинах, наряду с историческим бытовым содержанием, наблюдается значительное число сказочных, книжных, церковно легендарных элементов. В народном исполнении былины или поются, или сказываются речитативом. Результатом многовекового труда профессионалов-сказителей, особенно скоморохов, явилась богато развитая техника былинного склада, основанная на своеобразной традиционной поэтике. В архитектоническом отношении былины составляются обычно из следующих частей: 1) запева или т. наз. «зачина», т.-е. как бы увертюры, заставляющей слушателя настроиться на определенный лад, иногда прямого отношения к содержанию былины не имеющего. Таков, напр., знаменитый зачин: Высота ли высота поднебесная, Глубина-глубина, океан-море, Широко раздолье по всей земле, Глубоки омуты Днепровские. 2) изложения содержания былины и 3) «исхода», заключения, имеющего, подобно зачину, традиционную форму, вроде например, заклинательной фразы: Синему морю на тишину, Всем добрым молодцам на послушание. Изложение содержания былины ведется в значительной мере при помощи т. наз. «общих мест» (по-латыни loci communes) т.-е. трафаретных описательных картин. Из таких «общих мест» укажем: изображения пирования, почестного стола (напр. «Как во славном огороде во Киеве, у ласкового князя у Владимира заводилось пирование, почестен пир» и т. д.), седлания коня, выбора богатырем подходящего себе оружия, поединка с врагом в поле, похвальбы на пиру и т. д. Искусное пользование этими общими местами, могущими служить как бы «передвижными картинками», дает возможность опытному сказителю то увеличивать, то сжимать объем исполняемой им былины. Другим типичным былинным приемом является т. наз. «ретардация», т.-е. замедления речи посредством многократных повторений одних и тех же стихов. Например, князь Владимир дает трем богатырям сходные поручения, повторяя каждому из них почти «слово в слово свое приказание; однородные подвиги богатырей в одной и той же былине описываются почти в одних и тех же выражениях. Из разнообразных видов повторения следует указать широко распространенный прием повторения или начальных слов в смежных стихах, или конца предыдущего стиха в начале последующего (приемы т. н. анафоры и стыка). Очень употребителен прием синонимических повторений: «без бою, без драки, без кровопролития», «старые веки, прежние» и тавтологических выражений: «Полон полонить», «дождь дождит». Эпическая русская поэзия особенно богата сравнениями — положительными: День за днем, будто дождь дождит; Неделя за неделей, как трава растет; А год за годом, как река бежит. а также сравнениями отрицательными: Не заюшка в чистом поле выскакивал, Не горностаюшка выплясывал, Выезжал там добрый молодец, Михаила Поток сын Иванович. Своеобразный, характерный колорит былевой поэзии придают, наконец, постоянные эпитеты, традиционно прикрепленные к определенному лицу или предмету: старый казак Илья Муромец, удалый, добрый молодец, дорожка прямоезжая. Эти эпитеты настолько привязаны к определяемому ими слову, что нередко становятся в противоречие с содержанием повествования: например, имя Владимир князь сопровождается эпитетом ласковый даже тогда, когда описывается гнев князя на какого либо богатыря. Традиционные черты былевой поэзии составляют ее своебразный стиль, облегчающий спайку,т. н. контаминацию различных былевых сюжетов. Общностью стиля создается и циклизациябылин, т.-е. объединение вокруг одного лица или географического центра различных по месту и времени происхождения песен. Так, например, путем поэтического приурочения событий, описываемых в различных былинах, ко времени и личности князя Владимира образовался т. н. киевский цикл былин. Эти наблюдаемые в жизни русских былин процессы контаминации и циклизации проливают свет на историю сложения грандиозных эпических поэм у других народов, вроде Илиады, Одиссеи, Рустемиады, песни о Нибелунгах и т. д. Исследования западных филологов давно предположили, что эти эпопеи лишь постепенно сложились из отдельных разновременных и разноместных небольших эпических песен. Созданию большой русской народной эпопеи помешали исторические условия, к эпохе Петра в культурном отношении слишком резко оторвавшие образованные слои общества от широкой народной массы, ставшей единственной хранительницей традиционной устной поэзии. Таким образом разорвалась наметившаяся эволюция от «старины» к «героической поэме». Исторические песни – это эпические и лиро-эпические устные произведения о конкретных событиях отечественной истории. Для них характерен живой интерес к реальным эпизодам и героям. Именно в народной песне воплотилась жизнь во всем ее многообразии. Наиболее ранние исторические песни относятся к середине XIV века. В период борьбы с татарским игом откликом на события общественной и военной истории стало появление исторических песен. В исторических песнях раскрываются две основные темы: а) военно-героическая – борьба с врагами за свою независимость, описание военных действий: это песни о воинах и полководцах; б) повстанческая – песни посвящены народным восстаниям под предводительством Степана Разина, Емельяна Пугачева. Отличительные черты жанра: а) исторические песни отличались от былин меньшим размером и более достоверной передачей исторических фактов. Сказители не выделяли исторических песен, называя их также старинами; б) в ранних исторических песнях присутствует поэтика былин (отдельные былинные мотивы: похвальба врага, его посрамление), былинные эпитеты, сравнения, гиперболы; в) создание циклов произведений (цикл – ряд, совокупность, группа песен, посвященных какому-либо историческому деятелю, например: циклы песен об Иване Грозном, о Степане Разине, Петре I, Емельяне Пугачеве, Александре Суворове и другие). Существует несколько крупных тематических циклов народных песен: события второй половины XIV века ("Взятие Казани", "Гнев Грозного на сына" и др.); эпизоды восстания Степана Разина, войны против турок и татар ("Взятие Азова", "Оплошность казаков"); жизнь Петра I ("Казнь стрельцов", "Полтава", песни о кончине Петра I); восстания К.Булавина и Е.Пугачева ("Судил тут граф Панин вора Пугачева...", "Емельян ты наш, родной батюшка!"); события Отечественной войны 1812 года. Одним из любимых героев исторических песен был Ермак, открывший для России путь в Сибирь. В исторических песнях показываются следующие моменты из жизни Ермака: его избрание атаманом, нападение на турецкий флот и освобождение русских пленников, заключение в турецкой тюрьме, взятие Казани и Астрахани, завоевание Сибири, явка к царю с повинной и сообщение о завоевании Сибири, гибель. Большая часть песен о Петре I посвящена военным походам и битвам, а также строительству флота и другим историческим событиям. Сам Петр I в таких песнях лишь упоминается, при чем даже не называется его имени. Несколько песен имеют те же сюжеты, что и предания или сказки: а) строительство Ладожского канала; б) Петр I под чужим именем живет в Швеции, а после того как шведский король узнает, кто он, спасается бегством; в) Петр I борется с казаком (солдатом), и тот побеждает царя, за что государь дарует ему свободу. Большинство сохранившихся песен о Пугачеве имеет лирический или лиро-эпический характер. Освещается несколько моментов из хода восстания и жизни предводителя: начало восстания и сбор войска, появление Пугачева в Астрахани и разговор с астраханским губернатором, диалог с конем, который предсказывает хозяину скорую беду, допрос у Панина. На рубеже XVIII-XIX веков происходит сближение народных песен с историческими литературными. В это время русские исторические песни, выражая основную тенденцию времени, все более утрачивают черты конкретных исторических событий (в центре песни о Полтавской битве оказывается Шереметев, солдатские песни нередко воспевают подвиги Суворова даже в тех боях, где он не участвовал, песни о Крымской войне в значительной степени повторяют песни о русско-турецких войнах XVIII века и т.д.). СКАЗКА – народная (употребляя термин в самом широком значении) – всякий устный рассказ, сообщаемый слушателям в целях занимательности. Виды народных сказок очень разнообразны и носят как в народной среде, так и в научном обороте различные названия. Однако какой-либо резкой грани между отдельными видами сказки провести невозможно: элементы, присущие одному виду, могут проникать в другой; все зависит от преобладания какого-либо одного из элементов над другими. Один из самых распространенных сказочных видов составляют сказки чудесные, волшебные, фантастические. Это обыкновенно похождения и замысловатые приключения героя, отыскивание невесты, добывание чудесного предмета, исполнение хитроумных поручений, отгадывание трудных задач, всевозможные превращения, столкновения с чудовищами, волшебниками, колдунами, преодоление невероятных препятствий, быстрое обогащение, возвышение и т. д. Героями подобных сказок в значительной мере являются лица высшего, царского, королевского происхождения. Но очень часто (особенно в сказках, записанных к концу XIX века) героями сказок становятся представители купеческого сословия. Иногда героем волшебной чудесной сказки бывает сам мужик-крестьянин. Сказки этого рода иной раз очень обширны, пользуются традиционными сюжетами, строго выдерживают «обрядность», изобилуют повторениями, свойственными эпическому творчеству, особыми сказочными формулами, т. н. «общими местами», т. е. традиционно-трафаретными картинками, передвигаемыми из одной сказки в другую, присказками и вообще всем тем, что образует своеобразный сказочный стиль. Особую, в прежнее время очень распространенную, но все более и более исчезающую группу представляют сказки о животных, по своему назначению ставшие преимущественно детскими. Довольно большим распространением пользуются т. н. божественные сказки, т.-е. религиозно-нравственные народные легенды, восходящие большею частью к книжным, библейским, апокрифическим и житийным источникам. Быт и миросозерцание русской деревни, еще полной языческих пережитков, т. н. двоеверия, порождают на каждом шагу рассказы о леших, домовых, чертях и чертовках, полуверицах, колдунах и вообще о представителях темной, нечистой силы. Уверенность в их действительном существовании и в их способности вредить или помогать людям очень велика. Поэтому рассказы о нечистой силе большею частью носят название быличек, бывальщин, досюльщин, т. е. рассказов о якобы действительных происшествиях. Из самого содержания быличек явствует, что этот вид произведений особенно популярен среди охотников, рыболовов, частью солдат, другими словами среди лиц, наиболее часто попадающих в такие условия, когда легко возникают всякого рода видения, галлюцинации, сны; этому способствует усталость от долгой ходьбы, постоянная напряженность, сказывающаяся даже во сне, большое накопление впечатлений за день, таинственность и жуть в природе. Возникши случайно, под влиянием конкретных условий, быличка становится занимательной для рассказа, и грань между ней и фантастической сказкой вскоре легко оказывается стертой. Наряду с различными видами чудесных сказок в народе популярны и сказки бытовые. По сравнению с волшебными реалистический, жизненный элемент в них преобладает. Однако это далеко не делает бытовую сказку совершенно лишенной фантастики, вымысла. Вымысел есть, но представлен в ином освещении; в сказках бытовых черты быта, жизни, реальной действительности в конце концов все-таки создают главный фон. Впрочем среди рассказов этой группы есть целый ряд таких, какие являются простым воспроизведением какого-нибудь действительно бывшего случая, в словесной передаче не отлившегося еще в форму какого-либо близкого по содержанию традиционного сюжета. К таким сказкам в деревне применяется термин: правдошняя,правда, иногда бывальщина, старинка. Весьма интересную группу бытовых сказок представляют рассказы «про себя» (иногда они тоже называются бывалыцинами, быличками). Здесь мы имеем дело с соединением традиционного сказочного сюжета или анекдота с подробностями, взятыми из действительности, даже больше того — из личной жизни рассказчика. Главной отличительной чертой этой группы является приурочение сказочником рассказа к самому себе, собственному «я»; от лица этого «я» ведется самый рассказ. В смысле занимательности для слушателей этим достигается несомненный успех. Тема, а вместе и схема, такой бывальщины: «мое путешествие», «как я в Питер ходил»; приключения же большею частью любовного характера. В подобных сказках много подробностей, рисующих материальное положение парней, уходящих в дальний путь на заработки. Бытовые сказки в собственном смысле этого слова большею частью имеют два существенных элемента: любовный и социально-экономический. Во многих этот второй господствует, а в устах отдельных сказочников может приобретать очень резкую сатирическую окраску. Стрелы сатиры в подобных сказках (колеблющейся от добродушной насмешки до ядовитого сарказма) метят главным образом в два наиболее близко соприкасающиеся с крестьянством и сталкивающиеся с ним на экономической почве класса: бар и духовенство. Наряду с очень резким тоном сказки о попах отличаются особенным обилием «соромных» мотивов и подробностей. Жадность, скупость, требование «приношений», использование святыни в целях наживы, порой даже и кощунство, зависть, мелкое недоброжелательство — вот черты духовных героев такой сказки-сатиры. Сказки о барах, господах также не редки (хотя в прежние сборники они попадали с большим трудом по цензурным причинам). Психологическую базу для их популярности дали жестокости крепостной эпохи. Барин в сказках обрисовывается однако не с ненавистью, а скорее в полупрезрительном, насмешливом тоне. Наиболее любимой темой сказок о барах является описание умственного и нравственного превосходства мужика над барином. Барин обычно оказывается одураченным находчивостью мужика. На юге и западе России, в местностях со смешанным населением, очень распространены бытовые сказки-сатиры об инородцах, особенно же если инородцы являются представителями враждебного крестьянину класса: помещиками, капиталистами. Вот почему так распространены на Украине и в Белоруссии сказки о панах и евреях. Другой отдел бытовых сказок центр тяжести переносит на любовное содержание, на темы о верных и неверных, послушных и непослушных женах, о любовниках и дружках, и образует группу, близкую к западным фаблио. Наконец, можно выделить, опять-таки без полного отграничения от указанных выше разрядов, группу сказок юмористических, обыкновенно очень кратких, порой близко стоящих к анекдоту. Темы их: находчивые и неудачные ответы, сообразительность и глупость. Целям незлобивого развлечения, особенно для детей, а также просто для начала сказок или перехода между ними, существуют коротенькие, большею частью, рифмованные сказочки, носящие названия: «присказка», «россказень», «небыличка». Содержание их не сложно, добродушно, шутливо. В настоящее время сказки бытуют в крестьянской среде, частью в рабочей, солдатской; творятся и распространяются они сказочниками — любителями, иногда профессионалами. От степени талантливости, опытности такого сказочника зависит и степень совершенства сказки, а также своеобразие ее манеры, стиля, настроения, тенденции. В середине прошлого столетия ученые большею частью интересовались, так сказать, архаической, нередко мифологической стороной сказок; новейшая наука больше интересуется условиями их бытования, конкретными формами, в какие сказки отливаются. Условия, благоприятствующие развитию сказки, очень разнообразны. Сохранению традиционных сюжетов и форм содействуют спокойствие жизни, отрешенность от культурных воздействий, некоторые виды промысла (рыбные промыслы, плетение сетей, портняжничество, рубка зимой в северных лесах, сплав плотов по рекам и т. д.). С нарушением старинного уклада жизни, с проникновением культуры и цивилизации в деревню сказка постепенно изменяется как в форме, так и в содержании. Традиционная «обрядность» сказки (украшение ее поэтическими формулами-присказками) ослабевает, фантастические сюжеты постепенно заменяются более бытовыми и реалистическими. Вообще за последнее время наблюдается эволюция народной сказки от украшенности к простоте стиля, от фантастики к быту, от спокойного эпоса к бойкой сатире. В древние времена, подобно всей народной словесности (см. указанную статью о ней), сказка была уделом не только крестьянских масс, но и других более образованных и культурных классов. Распространялась она профессионалами-сказочниками, носившими в XVI—XVII веках название «бахарей». Документально засвидетельствовано, что бахари — профессионалы живали и в царских дворцах, и боярских хоромах XVI—XVII в.в., у вельмож XVIII века и в помещичьих домах вплоть до середины XIX века. Первоначально их искусство было связано с творчеством скоморохов, как известно, создателей и распространителей былевого эпоса (см. Былина). Что касается вопроса о происхождении сказочных традиционных сюжетов, то в освещении этой проблемы последовательно сменился ряд научных теорий (подробности см. в статье «Народная словесность»). Надо полагать, что наряду с элементами чистой фантастики в сказках нашли себе отражения пережитки древнейшего миросозерцания, картины древнего быта, а также отдельные конкретные исторические события; ср., например, ряд сказок об Иване Грозном и Петре Великом. В последнее время наука обратилась к изучению не только истории сюжетов, но и к детальному исследованию самого мастерства народного сказочника. Особенное внимание с этой стороны на сказку было обращено помимо ученых и кружками т. н. художественного рассказывания. Традиционное народное искусство должно оказать немалую услугу тем, кто старается выработать совершенные приемы художественного сказа. Тексты народных сказок записаны в огромном количестве. Кроме знаменитого сборника русских народных сказок Афанасьева (первое изд. 1855—63 годы), см. новейшие сборники сказок Ончукова (1909 г.), Б. и Ю. Соколовых (1915 г.), Зеленина (1914 и 1915 г.г.). (Подробности см. в статье «Народная словесность»). Обзору научных теорий и истории собирания сказок посвящен специальный труд С. В. Савченко. Русская народная сказка. Киев. 1914 г.; обзор сюжетов см. в общих трудах П. В. Владимирова. Введение в историю русской народной словесности. Киев. 1896 г.; М. Н. Сперанского. Русская устная словесность. М. 1917 г.; а также статьюМ. Е. Халанского. Сказки (в Истории Р. Л-ры, под ред. Аничкова, изд. Тов. «Мир», т. I, вып. II). О формальной стороне народных сказок интересные наблюдения сделаны в статье Н. Л. Бродского. — Следы профессиональных сказочников в русских сказках (Этногр. Обозр. 1904 г.).