Семинар 7. Роман И.С.Тургенева «Отцы и дети» 1. Какая символика заложена в название романа. В каких значениях оно может употребляться? 2. Какая историческая обстановка предшествовала действию романа? Какое исторически важное событие произошло в России в 1861 году? 3. Коротко перескажите сюжет романа. Назовите основных персонажей. 4. Сравните портреты Базарова и Павла Кирсанова, какие детали из внешности говорят о принадлежности к разным поколениям? Николай Петрович быстро обернулся и, подойдя к человеку высокого роста в длинном балахоне с кистями, только что вылезшему из тарантаса, крепко стиснул его обнаженную красную руку, которую тот не сразу ему подал. — Душевно рад,— начал он,— и благодарен за доброе намерение посетить нас; надеюсь... позвольте узнать ваше имя и отчество? — Евгений Васильев,— отвечал Базаров ленивым, но мужественным голосом и, отвернув воротник балахона, показал Николаю Петровичу всё свое лицо. Длинное и худое, с широким лбом, кверху плоским, книзу заостренным носом, большими зеленоватыми глазами и висячими бакенбардами песочного цвету, оно оживлялось спокойной улыбкой и выражало самоуверенность и ум. В гостиную человек среднего роста, одетый в темный английский сьют, модный низенький галстух и лаковые полусапожки, Павел Петрович Кирсанов. На вид ему было лет сорок пять: его коротко остриженные седые волосы отливали темным блеском, как новое серебро; лицо его, желчное, но без морщин, необыкновенно правильное и чистое, словно выведенное тонким и легким резцом, являло следы красоты замечательной; особенно хороши были светлые, черные, продолговатые глаза. Весь облик Аркадиева дяди, изящный и породистый, сохранил юношескую стройность и то стремление вверх, прочь от земли, которое большею частью исчезает после двадцатых годов. 5. Прочтите фрагмент, где Аркадий рассказывает о нигилизме. Что означает это понятие? — Что такое Базаров? — Аркадий усмехнулся.— Хотите, дядюшка, я вам скажу, что он собственно такое? — Сделай одолжение, племянничек. — Он нигилист. — Как? — спросил Николай Петрович, а Павел Петрович поднял на воздух нож с куском масла на конце лезвия и остался неподвижен. — Он нигилист,— повторил Аркадий. — Нигилист,— проговорил Николай Петрович.— Это от латинского nihil, ничего, сколько я могу судить; стало быть, это слово означает человека, который... который ничего не признаёт? — Скажи: который ничего не уважает,— подхватил Павел Петрович и снова принялся за масло. — Который ко всему относится с критической точки зрения,— заметил Аркадий. — А это не всё равно? — спросил Павел Петрович. — Нет, не всё равно. Нигилист — это человек, который не склоняется ни перед какими авторитетами, который не принимает ни одного принципа на веру, каким бы уважением ни был окружен этот принцип. — И что ж, это хорошо? — перебил Павел Петрович. — Смотря как кому, дядюшка. Иному от этого хорошо, а иному очень дурно. — Вот как. Ну, это, я вижу, не по нашей части. Мы, люди старого века, мы полагаем, что без принси́пов (Павел Петрович выговаривал это слово мягко, на французский манер, Аркадий, напротив, произносил «пры́нцип», налегая на первый слог), без принсипов, принятых, как ты говоришь, на веру, шагу ступить, дохнуть нельзя. Vous avez changé tout cela^1, дай вам бог здоровья и генеральский чин, а мы только любоваться вами будем, господа... как бишь? — Нигилисты,— отчетливо проговорил Аркадий. — Да. Прежде были гегелисты, а теперь нигилисты. Посмотрим, как вы будете существовать в пустоте, в безвоздушном пространстве; 6. Как Павел Петрович относится к нигилистам? Почему принсипы остаются для него важными? 7. Почему Базаров не уважает авторитетов и грубо разговаривает с Павлом Петровичем? — Вы столь высокого мнения о немцах? — проговорил с изысканною учтивостью Павел Петрович. Он начинал чувствовать тайное раздражение. Его аристократическую натуру возмущала совершенная развязность Базарова. Этот лекарский сын не только не робел, он даже отвечал отрывисто и неохотно, и в звуке его голоса было что-то грубое, почти дерзкое. — Тамошние ученые дельный народ. — Так, так. Ну, а об русских ученых вы, вероятно, не имеете столь лестного понятия? — Пожалуй, что так. — Это очень похвальное самоотвержение,— произнес Павел Петрович, выпрямляя стан и закидывая голову назад.— Но как же нам Аркадий Николаич сейчас сказывал, что вы не признаете никаких авторитетов? Не верите им? — Да зачем же я стану их признавать? И чему я буду верить? Мне скажут дело, я соглашаюсь, вот и всё. — А немцы всё дело говорят? — промолвил Павел Петрович, и лицо его приняло такое безучастное, отдаленное выражение, словно он весь ушел в какую-то заоблачную высь. — Не все,— ответил с коротким зевком Базаров, которому явно не хотелось продолжать словопрение. Павел Петрович взглянул на Аркадия, как бы желая сказать ему: «Учтив твой друг, признаться». — Что касается до меня,— заговорил он опять, не без некоторого усилия,— я немцев, грешный человек, не жалую. О русских немцах я уже не упоминаю: известно, что это за птицы. Но и немецкие немцы мне не по нутру. Еще прежние туда-сюда; тогда у них были — ну, там Шиллер, что ли, Гётте... Брат вот им особенно благоприятствует... А теперь пошли всё какие-то химики да материалисты... — Порядочный химик в двадцать раз полезнее всякого поэта,— перебил Базаров. — Вот как,— промолвил Павел Петрович и, словно засыпая, чуть-чуть приподнял брови.— Вы, стало быть, искусства не признаете? — Искусство наживать деньги, или нет более геморроя! — воскликнул Базаров с презрительною усмешкой. — Так-с, так-с. Вот как вы изволите шутить. Это вы всё, стало быть, отвергаете? Положим. Значит, вы верите в одну науку? — Я уже доложил вам, что ни во что не верю; и что такое наука — наука вообще? Есть науки, как есть ремесла, звания; а наука вообще не существует вовсе. — Очень хорошо-с. Ну, а насчет других, в людском быту принятых, постановлений вы придерживаетесь такого же отрицательного направления? — Что это, допрос? — спросил Базаров. Павел Петрович слегка побледнел... Николай Петрович почел должным вмешаться в разговор. ^1 общественному благу (франц.). 8. Как вы думаете, почему Базаров сконфузился, увидев Одинцову? Почему он удивился своей реакции? Скоро появилась сама Одинцова в простом утреннем платье. Она казалась еще моложе при свете весеннего солнца. Аркадий представил ей Базарова и с тайным удивлением заметил, что он как будто сконфузился, между тем как Одинцова оставалась совершенно спокойною, по-вчерашнему. Базаров сам почувствовал, что сконфузился, и ему стало досадно. «Вот тебе раз! бабы испугался!» — подумал он и, развалясь в кресле не хуже Ситникова, заговорил преувеличенно развязно, а Одинцова не спускала с него своих ясных глаз. Базаров только поклонился — и Аркадию в последний раз пришлось удивиться: он заметил, что приятель его покраснел. — Ну? — говорил он ему на улице,— ты всё того же мнения, что она — ой-ой-ой? — А кто ее знает! Вишь, как она себя заморозила! — возразил Базаров и, помолчав немного, прибавил: — Герцогиня, владетельная особа. Ей бы только шлейф сзади носить да корону на голове. 9. Как Базаров пытается скрыть свое смущение? 10. Почему Базаров акцентирует внимание на внешности Анны? Как это связано с его родом занятий? — А все-таки она прелесть.— промолвил Аркадий. — Этакое богатое тело! — продолжал Базаров,— хоть сейчас в анатомический театр. — Перестань, ради бога, Евгений! это ни на что не похоже. — Ну, не сердись, неженка. Сказано — первый сорт. Надо будет поехать к ней. 11. Какие чувства вызывает у Базарова Одинцова? Как базаров относится к своему увлечению? Зачем он отправлялся в лес и браня вполголоса и ее и себя. Как он относился к романтике? Настоящею причиной всей этой «новизны» было чувство, внушенное Базарову Одинцовой,— чувство, которое его мучило и бесило и от которого он тотчас отказался бы с презрительным хохотом и циническою бранью, если бы кто-нибудь хотя отдаленно намекнул ему на возможность того, что в нем происходило. Базаров был великий охотник до женщин и до женской красоты, но любовь в смысле идеальном, или, как он выражался, романтическом, называл белибердой, непростительною дурью, считал рыцарские чувства чем-то вроде уродства или болезни. В разговорах с Анной Сергеевной он еще больше прежнего высказывал свое равнодушное презрение ко всему романтическому; а оставшись наедине, он с негодованием сознавал романтика в самом себе. Тогда он отправлялся в лес и ходил по нем большими шагами, ломая попадавшиеся ветки и браня вполголоса и ее и себя; или забирался на сеновал, в сарай, и, упрямо закрывая глаза, заставлял себя спать, что ему, разумеется, не всегда удавалось. 12. Прочитайте эпизод последней встречи Базарова и Одинцовой. Почему Анна была последним человеком, которого хотел видеть Евгений? Полчаса спустя Анна Сергеевна в сопровождении Василия Ивановича вошла в кабинет. Доктор успел шепнуть ей, что нечего и думать о выздоровлении больного. — Спасибо,— усиленно заговорил он,— я этого не ожидал. Это доброе дело. Вот мы еще раз и увиделись, как вы обещали. — Эх, Анна Сергеевна, станемте говорить правду. Со мной кончено. Попал под колесо. И выходит, что нечего было думать о будущем. Старая штука смерть, а каждому внове. До сих пор не трушу... а там придет беспамятство, ифюить! (Он слабо махнул рукой.) Ну, что ж мне вам сказать... я любил вас! Это и прежде не имело никакого смысла, а теперь подавно. Любовь — форма, а моя собственная форма уже разлагается. Скажу я лучше, что — какая вы славная! И теперь вот вы стоите, такая красивая... 13. Как вы думаете, Евгений до последнего момента жизни отрицал любовь или все-таки понял, что не смог не полюбить Анну? 14. Почему Базаров умирает? Можно ли считать это выражением авторской позиции по отношению к нигилизму в целом?