6.3. Интернационализация языка Интернационализация способствует возникновению или активизации способов порождения книжной лексики. Широкое проникновение в язык большого массива иноязычных слов интенсифицирует процесс интернационализации системы словообразования. Интернационализация в словообразовании выражается в явлениях трех родов: 1) активизация иноязычных по происхождению аффиксальных морфем, приобретающих способность сочетаться не только с иноязычными, но и с русскими основами; 2) приобретение рядом иноязычных элементов статуса аффиксов в словообразовании русского языка (явление более редкое); 3) использование заимствований в качестве базовых основ в русском словообразовании. При этом словообразование выполняет интегрирующую функцию, т.е. включает иноязычные элементы в систему русского языка. 1. Для первого процесса наиболее характерен рост именной префиксации. Если свойственный русскому языку ранее контраст «имя – глагол» содержал такую характеристику: типический способ словообразования имен – суффиксация, глаголов – префиксация, то теперь это положение требует уточнения. Глагольная префиксация особенно широко использует русские по происхождению приставки, а имена вовлекают в свое словообразование заимствованные префиксы: анти-, супер-, гипер-, де-, псевдо-, квази-, ре-, про-, контр- и др. Так, многие новые течения и направления искусства именуются не словами новых корней, но префиксальными производными. Ср.: сентиментализм, романтизм, реализм, символизм, футуризм, и импрессионизм – постимпрессионизм, модернизм – постмодернизм, отмечно даже соцреализм – постсоцреализм. Прежде всего активизируются приставки, которые выражают смыслы, актуальные для определенного исторического периода в жизни общества. В рассматриваемый период это приставки де- (уничтожение результатов какого-либо процесса или явления); пост-, рус. после- (происходящий после чего-либо); анти-, контр- (противонаправленность, отрицание); супер-, гипер-, сверх- (значение очень высокой степени признака); псевдо-, квази-, рус. лже- (неистинность, ложность, подделка, обман); про- (действующий в интересах кого-, чего-либо, являющийся сторонником кого-, чего-либо); ре- (повторное действие, переделка). В конце 1980-х и в 1990-е г.г. становится продуктивной заимствованная приставка пост-, синонимичная русской после-. Большой академический словарь не дает этой приставки как отдельного аффикса, помещая лишь заимствования постскриптум и постфактум, а также слова постпозиция и постэмбриональный. В 1990-е гг. становится особенно актуальным обозначение явлений, происходящих после чего-то исторически значимого – каких-либо важных социальных, политических и/или экономических событий: постперестройка и посттоталитаризм. Создается серия прилагательных, не имеющих терминологического характера, как от русских, так и от иноязычных основ: постсоветский, постсоциалистический, посткоммунистический, постбольшевистский, постимперский, посттоталитарный, постколлективистский, постсоюзный. Все они называют по существу один и тот же временной период, но обозначают его словами с разными основами и внутренней формой. Говорят и пишут о постсоветских границах, постсоветском пространстве, посткоммунистических предприятиях, посткоммунистической России, постсоциалистическом времени, посттоталитарных странах, постбольшевистском государстве и т.п. Приставка пост- используется и в лексике гуманитарных наук: постмодернизм, постмодернистский, и в сферах, не имеющих отношения к экономике, политике, искусству: постинтернатная адаптация. Однако в последних сферах ее побеждает русская приставка после- (послевузовский, послешкольный). При этом пост- тяготеет к обозначению общественно важных, значительных периодов времени и явлений, а после- к обозначению явлений меньшей значимости: послеобеденный, послеремонтный, послеполетный, послеинфляционный, послеприватизационный. В ряде случаев эти приставки соединяются с одними и теми же основами: пост- и послеваучерный, пост- и послереферендумный, пост- и послеимперский (реже). Можно еще отметить: послечековая приватизация (не пост-), послесталинский, послепутчевый. Объяснение использования после- может быть найдено в формальной структуре слова: неудобны для произношения два сочетания ст + ст в постсталинский, ст + ч в постчековый, ст + п в постпутчевый. Однако формальные ограничения не имеют характера строгого запрета. Несомненно, что в 1980–1990-е гг. приставка пост- была более продуктивна, чем после-. Слова с приставками пост- и после-, как правило, характеризуются семантической прозрачностью. Их структура имеет черты агглютинативности: отсутствие формальных приспособлений на границе морфем, побочное ударение на приставке, отсутствие редукции гласного о. Существительные с приставкой де- именуют процессы уничтожения того, что обозначает базовая основа (милитаризация – демилитаризация). Новообразования 1980–1990-х гг. многочисленны и характеризуются прозрачностью структуры. Наиболее ярким показателем вхождения приставки де- в систему русского словообразования является ее способность давать производные от русских основ. В 1990-е гг. отмечены слова деленинизация, десталинизация, дебольшевизация, дерублевизация. Меняется способ производства таких слов – не только префиксальный, но и префиксально-суффиксальный. Так, слов сталинизация и ленинизация нет и процесс таков: де + сталин + изация. В начале 1990-х г.г. отмечается бум активности приставки псевдо-. Несомненно, этому способствуют социальные причины: необходимость в обозначении неистинных, ложных, поддельных явлений, процессов, лиц, предметов. Приставка псевдо- выходит за пределы терминологии и начинает производить слова в сфере общекнижной лексики. Среди зафиксированных образований подавляющее большинство – имена существительные и лишь три прилагательных (псевдопатриотический, псевдорыночный, псевдоисторический). Имена существительные с псевдо- распадаются на несколько подгрупп: а) наименования процессов, явлений, связанных со сферой идеологии, культуры, истории: псевдосвобода, псевдокультура, псевдосоциализм, псевдокапитализм, псевдореволюция, псевдопартийность, псевдожизнь, псевдорынок (в экономическом смысле), псевдоинформационность; б) наименования лиц, чаще всего по их социальному статусу, по партийной принадлежности: псевдодемократ, псевдомонархист, псевдоцентрист, псевдогуманист, псевдореформатор; более редки сочетания псевдо- с наименованиями лиц по профессии, роду деятельности: псевдохимик, псевдопартизан; ср. также псевдогерой, псевдо-Багратион, псевдосущество; в) наименования конкретных предметных существительных: псевдодокумент, псевдоадидас (о кроссовках), псевдоавиакомпания. Слова с псевдо- – яркий пример прозрачных и по форме, и по семантике структур. В 1990-е г.г. обнаруживается повышение продуктивности приставки латинского происхождения ре- со значением повтора («вновь», «еще раз», «повторно»). Она используется преимущественно для создания лексики из финансовой и торговой областей. Слова подобного рода употребляются в языке газет: Президент готовится дать бой реэкспорту; Россия и Парижский клуб договорились о реструктуризации долга. 2. Появление новых строительных элементов в словообразовании – относительно редкое явление. В последние десятилетия оно обнаруживается у ряда сегментов иноязычного происхождения. Так, в 1960–1970-е гг. в число строительных элементов словообразования входят вычленяющиеся из состава заимствованных слов элементы -дром, -тека, -визор, -мобиль, -бус, -трон. Первоначально они выступают только в составе терминологической лексики, а расширение возможностей их сочетаемости, соединение не только с заимствованными, но и с русскими основами повышает степень их членимости. В 1970–1980-е гг. происходит их превращение в словообразовательные аффиксы русского языка, действующие не только в сфере терминологии. В 1980-е гг. сегмент -гейт превращается в строительный элемент русского словообразования. Этот сегмент вычленился из названия нью-йоркского отеля Уотергейт (Watergate), связанного с нашумевшим политическим скандалом по поводу подслушивания телефонных разговоров, и постепенно превратился в аффикс, имеющий специфическое значение «скандал». По-видимому, первым словом, включающим -гейт в качестве конструктивного элемента, было существительное Ирангейт, которым именовали политический скандал в США и за их пределами: «Ирангейт: афганский след»; «Ирангейт не случайность». Создается и прилагательное ирангейтский: «Ирангейтская история». Первое время слово ирангейт писали в кавычках и с прописной буквы; постепенно кавычки ушли, прописная буква заменилась строчной. Сегмент -гейт в качестве конструктивного элемента в 1980-е гг. проникает и в русский язык: Рейгангейт, Цюрихгейт, Юаргейт. В 1990-е г.г. -гейт продолжает обнаруживать активность: Сеулгейт набирает обороты. В Южной Корее раскрыта крупнейшая за последние 40 лет шпионская сеть; В Греции разворачивается «Мицотакисгейт» (от фамилии премьер-министра Мицотакиса). Таким образом, элемент -гейт формирует слова, обозначающие скандалы, причем основа слова может обозначать место действия, причину или объект скандала, лицо, связанное со скандалом: Кремльгейт; комбайнгейт; мраморгейт; Моникагейт. 3. Процесс включения в словообразовательную систему русского языка в качестве базовых основ иноязычных заимствований протекает по-разному у слов различных частей речи. Наиболее актуальные в какое-то время иноязычные существительные порождают семьи производных. Например: ваучер → ваучеризация, ваучерный, антиваучерный, постваучерный, послеваучерный; заимствование PR (пиар) порождает существительное пиарщик, прилагательное пиаровский. Использование иноязычного слова в качестве базовой основы служит дополнительным показателем его вхождения в систему русского языка. Чаще всего возникают прилагательные и глаголы от основ существительных; имена лиц и другие производные от основ существительных; префиксальные и – реже – суффиксальные производные от основ глаголов. От основ новых иноязычных заимствований разной семантики и структуры образуются имена прилагательные с помощью суффиксов -н-, -ов- и -ск- с разными интерфиксами: офисный, офшорный, фьючерсный, таймшерный; китчевый, факсовый, имэйловый (от англ. e-mail, из устн. речи); тинейджерский, сериальский и сериальный и др. В особую группу выделяются новообразования от основ на -(и)нг с помощью суффикса -ов-, так как эта финаль ранее затрудняла производство имен прилагательных. Если в 1950 – 1960-е г.г. словари дают всего 14 подобных слов, то в 1990-х г.г. фиксируется еще немалое количество новых слов: маркетинговый, консалтинговый, рейтинговый, допинговый и т.п. Это преимущественно экономические и социологические термины. Глаголы от заимствованных основ производятся и в книжном языке, и в разговорном. В книжном при этом чаще всего создаются глаголы на -овать (типа демпинговать), -ировать и -изировать (типа лоббировать, зомбировать, компьютеризировать). В разговорном языке активен глагольный суффикс -и(ть). Так, развитие техники повышает употребительность существительных ксерокс и факс, от которых в 1990-е г.г. легко образовывались бесприставочные и префиксальные глаголы, обозначающие «произвести действие, для которого предназначен аппарат, названный базовой основой» (ксерить, отксерить статью; офаксить). Отмечена и модификация с суффиксом -ану-, обозначающая однократное, резкое, быстро производимое действие (факсануть). Сочетаемость глаголов, имеющих заимствованные основы, с русскими приставками свидетельствует об их включении в систему русского словообразования. Наиболее активно ведут себя приставки с-, про-, от-, выражающие значение результативности, завершения действия: сориентировать, скорректировать, спрогнозировать, скоординировать; прокомментировать, простимулировать, проинструктировать, профинансировать, проиндексировать; отрецензировать, отреставрировать, отконвоировать, отрекламировать, отсканировать. Подчеркнем, что все рассмотренные выше глаголы – принадлежность книжного языка. В тех случаях, когда они сочетаются с приставками, обозначающими количественно-временные модификации действия (слабую степень обнаружения действия, краткость его совершения и т.п.), соответствующие производные приобретают дополнительную экспрессивную окраску, лишающую их строгой книжности: Apple Computer CIS намерена немного подемпинговать.